В литературе есть и другие свидетельства об этой трагедии крымских христиан, но все они не указ современным апологетам царской политики в Крыму, которые упрямо приводят одну-единственную причину депортации — «страх христианского населения Крымского ханства перед возможными со стороны татарских властей репрессиями за открытую симпатию к русским войскам.

Современного историка, давно привыкшего к самым странным искривлениям морали у лиц давнего и не столь давнего прошлого, все же ставит в тупик редкая лживость этого документа, а также откровенное нежелание Екатерины II, как-никак главы великой державы, хоть как-то эту публичную свою ложь скрыть. Старик лет 60, высокий, сухощавый, благо­образной и величавой наружности - в Граждан-скую войну он был известным партизаном в Чечено-Ингушетии - сказал мне убежденно: Обратимся к еще одному старому автору — Ф. Ф. де Мейс. - Не знает об этом Сталин. Хартахаю. Путешествие Екатерины II по России в 1787 г. аллегория Он бы всех нас вернул по домам. Он рассказывает о евпаторийских греках — они также сопротивлялись депортации. «Хоть саблями нас рубить будут, мы все-таки никуда не уйдем!», — кричали они. В ту пору и я так думал. В самом деле, никто, а менее всего крымчане просили царицу «заботиться» о них. Соседи-армяне «ради Бога, пророков и предков просили хана избавить их от такой напасти». Охрану независимости Россия также взяла на себя вопреки воле и татар, и их хана. В Алма-Атинском военкомате, проверив мои документы, сказали: И Хартахай свидетельствует о том, что татары слезно просили хана дать отпор царским домогательствам. Никто, кроме российского же ставленника Шагина, не звал в Крым русские войска (да и последний, укрепившись на троне, просил убрать гарнизонных солдат). - Идите в НКВД. А когда Гирей, запуганный кровавыми событиями последних месяцев, отказался перечить русским, то старейшины татарских родов гневно заявили ему: «Мы не знаем, чтобы кто-нибудь из наших предков в угодность другим мог уступить своих подданных» (1867, 108). Кого можно было с большим правом именовать «разбойниками» – татар, давно уже не помышлявших о набегах на Россию, или заливших страну кровью карателях и мародерах Миниха, Ласси, Долгорукого, Румянцева, Суворова? - Для чего, я ведь солдат? В литературе есть и другие свидетельства об этой трагедии крымских христиан, но все они не указ современным апологетам царской политики в Крыму, которые упрямо приводят одну-единственную причину депортации — «страх христианского населения Крымского ханства перед возможными со стороны татарских властей репрессиями за открытую симпатию к русским войскам. (Крым многонациональный, №1, 24). И еще одна ложь – об «опыте времени с 1774 г.», якобы заставившем прибегнуть к аннексии. - Там объяснят. Приведенная цитата интересна тем, что она целиком лжива — и в том, что касается каких-то татарских (а не русских, как было на деле) репрессий, и в части «симпатий» крымчан к русским, трижды за полвека разрушивших и сжегших их древние города. Долго дожидался я своей очереди в полутемном бюро пропусков НКВД. Еще в рескрипте-инструкции А.Г. Закончим этот сюжет еще одной цитатой из Ф. Орлову от 22 февраля 1771 г. отразился секретный политический план, согласно которому вскоре «весь Крымский полуостров последует» примеру ногайцев, отошедших к России, а Турция крымских татар «навсегда оставит. в наших руках».